Изъятие государством квартир у граждан с позиций ЕСПЧ

Изъятие государством квартир у граждан с позиций ЕСПЧ 19.02.2015
Адвокат Адвокатской конторы № 5
Московской городской коллегии адвокатов,
член Центра содействия международной защите
Самородкина Мария Валерьевна

Актуальные вопросы по делам об истребовании имущества из чужого незаконного владения с позиции Европейского Суда по правам человека
1. На сегодняшний день Европейским Судом по правам человека в отношении Российской Федерации вынесено уже два постановления, связанных с истребованием имущества из чужого незаконного владения — это дела Gladysheva vs. Russia (N 7097/10) и Stolyarova vs. Russia (N 15711/13).
Обстоятельства этих дел несколько различны (Гладышева признавалась на национальном уровне добросовестным приобретателем, Столярова первоначально признавалась добросовестным приобретателем, а при повторном рассмотрении дела суд признал ее недобросовестным приобретателем), однако выводы Европейского Суда относительно системных проблем, имеющихся в российской правоприменительной практике, остались неизменными, что свидетельствует о том, что за три года, разделяющих эти два вышеуказанных постановления Европейского Суда, ничего не изменилось в подходе российских судов при рассмотрении дел данной категории.
Несмотря на неоднократные разъяснения Верховного Суда РФ о применении Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также об обязательной силе постановлений Европейского Суда по правам человека (например, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5 от 10 октября 2003 года «О ПРИМЕНЕНИИ СУДАМИ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ ОБЩЕПРИЗНАННЫХ ПРИНЦИПОВ И НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА И МЕЖДУНАРОДНЫХ ДОГОВОРОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ») российские суды при рассмотрении дел данной категории отказываются применять правовые подходы, выработанные Европейским Судом по правам человека, указывая, например, что «суд считает для себя необязательным постановление Европейского Суда по правам человека по делу Гладышевой против России, поскольку оно принято по конкретному делу, а потому необязательно для суда по настоящему делу».
В связи с изложенным, имеется настоятельная необходимость указать судам на необходимость применения по делам данной категории выводов и правовых подходов, содержащихся в постановлениях Европейского Суда по правам человека.
2. Как уже указывалось выше, Гладышева признавалась судом добросовесnным приобретателем, а Столярова — недобросовестным приобретателем, что, однако, не повлияло на итоговые выводы Европейского Суда, констатировавшего в обоих делах нарушение права, гарантированного статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции (нарушение права собственности). Представляется, что причина лежит в том, что российское законодательство и судебная практика не содержат точных критериев отнесения лица к числу добросовестных (или недобросовестных) приобретателей, в связи с чем этот вопрос полностью оставляется на усмотрение суда. Не внесло ясности в этот вопрос и Постановление Пленума Верховного Суда и Пленума Высшего Арбитражного Суда № 10/22 от 29 апреля 2010 года. На практике указанное ведет к судебному произволу. В деле Столяровой суд по одним и тем же основаниям, первоначально, признавал Столярову добросовестным, а затем — недобросовестным приобретателем.
В связи с изложенным, имеется настоятельная необходимость внести ясность в указанный вопрос, разработав критерии, по которым лицо относится к добросовестным приобретателям. В противном случае нельзя говорить о соблюдении критерия «точного закона» в отношении вопросов, связанных с применением ст. 302 ГК РФ.
3. 01.10.2014 г. Президиумом Верховного суда РФ был утвержден «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей по искам государственных органов и органов местного самоуправления», содержащий следующие положения:
«Если жилое помещение выбыло из владения Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования в результате действий лица, которое не имело права его отчуждать, и уполномоченный собственником жилищного фонда орган непосредственно не совершал каких-либо действий, направленных на отчуждение данного недвижимого имущества, собственник вправе истребовать его из чужого незаконного владения, в том числе от добросовестного приобретателя».
Изложенная позиция входит в прямое противоречие с выводами Европейского Суда по правам человека, а именно со следующими выводами: «именно государство обладает исключительной компетенцией по определению условий и процедур, в порядке которых оно отчуждает свои активы лицам, которые, как оно считает, имеют на это право, а также обладает исключительной компетенцией по осуществлению надзора за соблюдением этих условий... Ошибки или недостатки в работе органов государственной власти должны работать в пользу пострадавших от них лиц, особенно в случае отсутствия других конфликтующих частных интересов. Другими словами, риск совершения ошибки органом государственной власти должно нести государство, и эти ошибки не должны исправляться за счет заинтересованного лица.».
Представляется, что необходимо изменить взгляд на указанную проблему и не перекладывать на граждан бремя совершения ошибок государственными органами. Представляется, что у добросовестного приобретателя не может быть истребовано имущество в том случае, когда установлено, что это произошло по вине (или в результате ошибки) государственных органов или их должностных лиц.
4. В этой связи особо остро встает вопрос о ответственности государственных органов, в частности Росреестра России, за совершенные ошибки, повлекшие изъятие имущества у собственников.
Так Европейский Суд поднимает эту проблему в своем постановлении: «Более того, последующие сделки по квартире также подлежали легализации со стороны государства, в данном случае, Главным управлением Федеральной регистрационной службы по г. Москве, т.е. процедуре, направленной на обеспечение дополнительной безопасности обладателя права собственности. При наличии такого большого количества контрольно-надзорных органов, подтвердивших право собственности С., ни заявитель, ни любой другой сторонний покупатель квартиры не должны были брать на себя риск лишения права владения в связи с недостатками, которые должны были быть устранены посредством специально разработанных процедур. Надзор властей не мог служить оправданием последующей расплаты добросовестного приобретателя за рассматриваемое имущество».
Представляется, что необходимы разъяснения судам по делам относительно возможных исков к казне за недостатки и ошибки, совершенные сотрудниками Росреестра России.
5. Применяя правовые подходы, выработанные Европейским Судом по правам человека, представляется, что судам необходимо указать на обязательность применения по каждому делу критериев, которыми руководствуется Европейский Суд при анализе конкретных дел на предмет наличия или отсутствия нарушений Конвенции, а именно:

•     
• применимость соответствующей статьи Конвенции к обстоятельствам дела,
•     
• наличие соответствующего права,
•     
• наличие или отсутствие вмешательства государства в право заявителя,
•     
• способ вмешательства государства в право заявителя,
•     
• соответствие вмешательства закону,
•     
• качество самого закона (в случае постановки вопроса об этом),
•     
• наличие законной цели для вмешательства в право заявителя,
•     
• необходимость вмешательства в демократическом обществе,
•     
• пропорциональность вмешательства преследуемой законной цели,
•     
• соразмерность вмешательства.

Представляется, что изложенное позволит, в дальнейшем, избежать горьких упреков Европейского суда в адрес российской юстиции о том, что «суды не провели дополнительного анализа пропорциональности меры, которую было необходимо применить в отношении заявителя».
6. Настоящий краткий обзор является дополнением к заключению, сделанному адвокатом Самородкиной М.В. 05 июня 2014 года для Центра содействия международной защите по запросу Центра защиты жилья и жилищных прав.