Светлана Гладышева. ДОКЛАД ПО ТЕМЕ: «Истребование жилья у добросовестных приобретателей по искам органов государственной власти»

Доклады / Ответы на часто задаваемые вопросы

17:48, 16 июнь 2022

244

Светлана Гладышева. ДОКЛАД ПО ТЕМЕ: «Истребование жилья у добросовестных приобретателей по искам органов государственной власти»

Гладышева Светлана

В настоящее время в нашей стране имеется определенная категория граждан, которым пришлось столкнуться с проблемой изъятия у них в судебном порядке жилых помещений (квартир) по искам органов государственной власти или местного самоуправления. На мой взгляд, город Москва в этом вопросе лидер.

Единственная причина, по которой квартиры изымаются у граждан, является то обстоятельство, что в прошлом эти квартиры были похищены из государственной (муниципальной) собственности.

Граждане, у которых изымают квартиры, как минимум, те, которые обращались лично ко мне, в подавляющем большинстве случаев являются добросовестными приобретателями - при покупке квартиры эти люди ничего не знали о криминальном прошлом такой квартиры. Многие из них в судебном порядке признаны добросовестными приобретателями, есть и те, кого таковыми не признали, но имеются обоснованные сомнения в беспристрастности суда.

Что касается отношения органов власти города Москвы к этой проблеме, то в настоящее время оно заключается в том, что с одной стороны, Гражданский кодекс РФ предоставляет органам государственной власти право на обращение в суд с иском об истребовании квартир от добросовестных приобретателей, а с другой стороны, изъятие квартир у граждан осуществляется на основании вступивших в законную силу судебных актов. Другими словами, органы власти Москвы дают понять, что они действуют исключительно в рамках закона.

На мой взгляд, достаточно странно ссылаться на законность своих действий, нарушая при этом конституционные права граждан.

Вообще, трудно «переоценить» тот вклад, который внесли органы власти Москвы в создание проблемы изъятия жилья у граждан - добросовестных приобретателей.

Текущая ситуация в городе Москве, связанная с нарушением конституционных прав граждан - добросовестных приобретателей, это прямое следствие деструктивной позиции органов власти города Москвы, которые вместо судебного преследования лиц, ответственных за первоначальное выбытие жилых помещений из собственности города Москвы (что было бы справедливо), как минимум, через гражданские иски о возмещении ущерба, предпочитает изымать собственность у добросовестных приобретателей жилья.

Всегда обращало на себя внимание то обстоятельство, что возможность первоначального выбытия квартир из собственности города возникла в результате либо действий, либо бездействия представителей уполномоченных городских организаций и органов власти города Москвы. Другими словами, первопричину выбытия квартир из городской собственности необходимо искать в работе городских органов власти и уполномоченных организаций.

Если же анализировать проблему на системном уровне, то можно увидеть и более глубокий ее аспект – органам власти Москвы никогда бы не удалось отнять квартиры у граждан, если бы суды действовали в строгом соответствии с положениями Конституции РФ и международными обязательствами России.

6 декабря 2011 г. было вынесено Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Гладышева против России», которое, по мнению многих, должно было кардинальным образом изменить ситуацию с изъятием государством собственности у добросовестных приобретателей. Все мы, кто искренне надеялся на это, исходили из следующего:

Отказ России от обращения в Большую Палату Европейского Суда по правам человека рассматривался пострадавшими гражданами как свидетельство согласия России с выводами Палаты Европейского Суда по правам человека (Первая секция), изложенными в Постановлении Суда по делу «Гладышева против России», о нарушении Россией, в лице ее судебных органов, прав заявительницы, гарантированных ей положениями статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на уважение жилища) и статьи 1 Протокола №1 к ней (право на уважение собственности).

Согласно пункту 1 статьи 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Россия обязана исполнить ставшее окончательным Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Гладышева против России». В соответствии с практикой Европейского Суда по правам человека и Комитета Министров Совета Европы такое исполнение предполагает принятие как мер индивидуального характера непосредственно по делу заявительницы, так и мер общего характера (пункт 2 статьи 6 Регламента Комитета Министров Совета Европы по надзору за исполнением решений Европейского Суда и условий мировых соглашений от 10.05.2006 г.). При этом под принятием мер общего характера вышеуказанный регламент Комитета Министров Совета Европы предполагает принятие государством мер, направленных на предупреждение новых нарушений прав человека, аналогичных с нарушением (нарушениями), установленным(и) по делу, или в целях прекращения длящегося нарушения прав человека.

В 2003 году Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении № 5 от 10.10.2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» указал на то, что «Выполнение постановлений, касающихся Российской Федерации, предполагает в случае необходимости обязательство со стороны государства принять меры частного характера, направленные на устранение нарушений прав человека, предусмотренных Конвенцией, и последствий этих нарушений для заявителя, а также меры общего характера, с тем чтобы предупредить повторение подобных нарушений. Суды в пределах своей компетенции должны действовать таким образом, чтобы обеспечить выполнение обязательств государства, вытекающих из участия Российской Федерации в Конвенции о защите прав человека и основных свобод».

В 2007 году Конституционный Суд РФ в Постановлении №2-П от 05.02.2007 г., обратил внимание законодателя и правоприменительных органов на то, что «Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов (Федеральный закон от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ). Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, так и Решения Европейского Суда по правам человека - в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, - являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.»

10 октября 2012 г. Президиум Верховного Суда РФ утвердил «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2012 года», в котором приводятся правовые позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные в Постановлении Суда по делу «Гладышева против России».

27 июня 2013 г. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» еще раз обратил внимание судов на то, что «Правовые позиции Европейского Суда учитываются при применении законодательства Российской Федерации. В частности, содержание прав и свобод, предусмотренных законодательством Российской Федерации, должно определяться с учетом содержания аналогичных прав и свобод, раскрываемого Европейским Судом при применении Конвенции и Протоколов к ней».

В действительности, к огромному сожалению, за три с лишним года на системном уровне ни в законодательстве, ни в работе судов, ни в позиции органов власти Москвы ничего кардинально не изменилось.

Да, имеют место единичные акты «восстановления» прав некоторых граждан.

Например, начиная с прошлого года, органы власти города Москвы начали передавать по договорам социального найма пострадавшим квартиры, изъятые у них ранее, но передают не всем, а единицам, остальным отказывают. На мой взгляд, это не решение проблемы, а лишь попытка снизить «градус напряженности».

В 2011 и 2014 году Верховный Суд РФ пересмотрел по одному делу в пользу добросовестных приобретателей. Еще два дела были пересмотрены ранее – в 2009 и 2010 годах. Возможно, есть еще несколько пересмотренных дел, но в подавляющем большинстве случаев судьи Верховного Суда РФ не видят нарушений со стороны нижестоящих судов, а такие нарушения, без всяких преувеличений, есть в каждом деле.

Какие же нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод увидел Европейские Суд по правам человека в деле «Гладышева против России»?

Ключевым нарушением Конвенции Европейский Суд посчитал несоблюдение московскими судами принципа пропорциональности при вмешательстве в право собственности гражданина. В частности, Европейский Суд указал на то, что:

«Вмешательство в право на уважение собственности, следовательно, должно устанавливать «справедливое равновесие» между потребностями общества или общим интересом и требованиями защиты фундаментальных прав лица» (см. п.66 Постановления Суда по делу «Гладышева против России»).
«В частности, должно быть достигнуто разумное соотношение пропорциональности между применяемыми средствами и целью, преследуемой мерой, которая лишает лица его имущества или контролирует его использование» (см. п.66 Постановления Суда по делу «Гладышева против России»).
«В этой связи изъятие имущества без уплаты суммы, разумно связанной с его стоимостью, обычно составляет несоразмерное вмешательство, которое не может быть оправдано с точки зрения статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции» (см. п.67 Постановления Суда по делу «Гладышева против России»).

Суть вышеизложенного проста – при любом изъятии государством собственности у граждан, в том числе в порядке применения статей 301 и 302 Гражданского кодекса РФ, должен рассматриваться вопрос о выплате этому гражданину денежной компенсации. При этом Европейский Суд исходит из того, что такая выплата должна осуществляться именно государством, а не продавцом квартиры.

Где, в каком решении московского суда, да и любого другого российского суда, при удовлетворении иска государственного органа об истребовании квартиры у гражданина - добросовестного приобретателя этому гражданину присуждалась бы денежная компенсация за такое изъятие? Нет таких решений.

Значит, можно смело утверждать, что все решения российских судов, связанные с истребованием квартир у добросовестных приобретателей по искам государственных органов, являются незаконными, такие решения не только нарушают фундаментальные конституционные права граждан, но и свидетельствуют о несоблюдение Россией, в лице ее государственных органов, международных обязательств.

Кстати, Европейский Суд по правам человека, рассматривая дело «Гладышева против России» указал, что принцип пропорциональности был нарушен и при вынесении той части решения национальных судов, где предписывалось выселить семью Гладышевых из квартиры без предоставления иного жилого помещения. Другими словами, принимая решение о выселении, национальный суд обязан рассматривать вопрос о том, где после выселения граждане будут проживать. Разве суды рассматривают подобные вопросы? Нет.

Значит и в этой части решения российских судов являются незаконными.

Существование подобных судебных решений, безусловно, подрывает доверие общества к судебной системе и его уверенности в том, что правосудие осуществляется компетентно и справедливо.

Еще одна очень важная правовая позиция Европейского Суда по делу «Гладышева против России» заключается в следующем:

«Кроме того, дальнейшие сделки в отношении квартиры также требовали легализации государством, в данном случае Главным управлением Федеральной регистрационной службы по Москве, процедуры, специально направленной на повышение безопасности собственника. При таком количестве регулятивных органов, обеспечивающих чистоту титула Е., ни заявительница, ни иное третье лицо - покупатель квартиры - не должны были оценивать риск прекращения права собственности в связи с недостатками, которые должны были быть устранены в рамках процедур, специально введенных в этих целях» (см. п.79 Постановления Суда по делу «Гладышева против России»).
«Европейский Суд напоминает, что ошибки или просчеты государственных органов должны служить выгоде заинтересованных лиц, особенно в отсутствие иных конфликтующих интересов. Иными словами, риск любой ошибки, допущенной государственным органом, должно нести государство, и ошибки не должны устраняться за счет заинтересованного лица» (см. п.80 Постановления Суда по делу «Гладышева против России»).

Другими словами, введенная государством процедура государственной регистрации прав на недвижимое имущество, специально направленная на повышение безопасности собственника, освобождает любого покупателя недвижимости от оценки риска прекращения права собственности. Государство выступает гарантом законности сделок с недвижимым имуществом и если представители государства недобросовестно исполняют свои обязанности, то все неблагоприятные последствия такой недобросовестности должно нести государство – ошибки, допущенные в результате недосмотра представителей государства не должны устраняться за счет граждан.

Необходимо отметить, что официальная позиция Верховного Суда РФ находится в некотором противоречии с вышеуказанной позицией Европейского Суда:

«Приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества.» (см. п.38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 22 от 29.04.2010 г.).
«В то же время запись в ЕГРП о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя.» (см. п.38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 22 от 29.04.2010 г.).
«Разрешая вопрос о добросовестности (недобросовестности) приобретателя жилого помещения, необходимо учитывать осведомленность приобретателя жилого помещения о наличии записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о праве собственности отчуждателя имущества, а также принятие им разумных мер для выяснения правомочий продавца на отчуждение жилого помещения.» (см. «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления», утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 01.10.2014).

Если Европейский Суд исходит из того, что именно государство несет ответственность за юридическую чистоту титула продавца квартиры и покупатель не обязан совершать дополнительные действия по проверке этой юридической чистоты, то Верховный Суд РФ исходит из обратного и, по сути, призывает граждан при покупке квартиры не доверять данным Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (т.е. государству), возлагая на покупателя обязанность по проверке юридической чистоты титула продавца.

Примечательно, что вышеуказанная позиция Верховного Суда РФ это явная демонстрация игнорирования основополагающего принципа международного права - принципа добросовестного выполнения международных обязательств (см. преамбулу Федерального закона от 15.07.1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации»).

Высшие судебные инстанции России вообще иногда поступали странным образом. Например, в апреле 2010 года Пленум Верховного Суда РФ совместно с Пленумом Высшего арбитражного суда РФ почему-то решили, что при рассмотрении дел об истребовании имущества из чужого незаконного владений именно ответчик (последний покупатель имущества) должен доказать свою добросовестность, хотя логичнее было бы требовать от истца доказать недобросовестность ответчика при приобретении имущества, так как добросовестность последнего в силу положений статьи 10 Гражданского кодекса РФ предполагается. Примечательно то, что при рассмотрении исков органов власти Москвы об истребовании квартир у граждан некоторые суды все же игнорировали эту спорную позицию высших судебных инстанций и признавали граждан добросовестными приобретателями на том основании, что истец не доказал обратного. Конечно, сам по себе факт установления добросовестности ответчика при покупке квартиры на окончательное решение судов об изъятии квартир у граждан не влиял – квартиры все равно изымали.

Касаясь вопроса добросовестности, необходимо отметить, что законодательство не содержит какого-либо перечня действий, выполнение которых гарантирует покупателю квартиры, что в будущем он не столкнется с проблемой изъятия у него этой квартиры органами государственной власти. Судебная практика в этом вопросе также неоднозначна. Всю глубину неопределенности в этом вопросе демонстрирует «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления», утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 01.10.2014.

Что же, по мнению Верховного Суда РФ, будет указывать в пользу добросовестности приобретателя имущества?

Первое это, конечно, возмездность сделки (это условие добросовестности прямо следует из закона).
Второе это получение покупателем сведений из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним в целях установления не только сведений о владельце, но получения информации о возможном наличии обременений, включая наложенный арест.
Третье это ознакомление покупателя со всеми правоустанавливающими документами на недвижимость.
Четвертое это выяснение покупателем оснований возникновения у продавца недвижимого имущества права собственности.
Пятое это осмотр покупателем жилого помещения до его приобретения.
Шестое это иные факты, обусловленные конкретными обстоятельствами дела (пожалуй, одно из самых спорных моментов вышеуказанного Обзора судебной практики).

Последнего покупателя квартиры точно не признают добросовестным приобретателем в случае, если, например, «спорная квартира в течение полутора месяцев трижды являлась предметом договора купли-продажи и дарения и продавалась по цене существенно ниже ее рыночной стоимости, что должно было вызвать у К. разумные сомнения в праве продавца на отчуждение имущества.»

На первый взгляд все это выглядит логично, но это только на первый взгляд. В действительности, это не более логично, чем возложение бремени доказывания добросовестности на последнего покупателя квартиры. Кроме того, отсутствие четких ориентиров неоправданно расширяет рамки усмотрения судей при оценке тех или иных доказательств и создает предпосылки для судебного произвола.

Например, что означает «выяснение покупателем оснований возникновения у продавца недвижимого имущества права собственности»? Обычно основания возникновения права собственности на недвижимое имущество у продавца устанавливаются из содержания правоустанавливающих документов. Или Верховный Суд РФ имеет в виду что-то другое?

Или, например, что означает «ознакомление покупателя со ВСЕМИ правоустанавливающими документами на недвижимость»? Что такое ВСЕ правоустанавливающие документы? Достаточно ли ознакомиться с договором, заключенным с предыдущим собственником, свидетельством о регистрации права собственности продавца и выпиской из ЕГРП на текущую дату? Или нужно ознакомиться еще с какими-то документами? Кстати, выписка из ЕГРП о правах продавца на квартиру для доказывания добросовестности приобретателя это вообще не документ, так как еще в 2010 году Верховный Суд РФ указал, что «запись в ЕГРП о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя.» (см. п.38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 22 от 29.04.2010 г.).

А что означает «иные факты, обусловленные конкретными обстоятельствами дела»? Что еще такое должен сделать покупатель, чтобы гарантированно обезопасить себя от изъятия квартиры в будущем?

Вопросов больше, чем ответов.

Теперь вернемся к ситуации, когда «спорная квартира в течение полутора месяцев трижды являлась предметом договора купли-продажи и дарения и продавалась по цене существенно ниже ее рыночной стоимости, что должно было вызвать у К. разумные сомнения в праве продавца на отчуждение имущества.»

Возможно, в деле, которое имеет в виду Верховный Суд РФ, были еще какие-то дополнительные обстоятельства, о которых нам неизвестно, но, по моему мнению, сама по себе неоднократная перепродажа квартиры в течение полутора месяцев не является абсолютно достоверным доказательством недобросовестности покупателя. Обстоятельства, по которым люди покупают и продают квартиры, могут быть разными, при этом ЗАКОН не запрещает купить квартиру и сразу продать ее - например, люди это могут делать в силу изменения их жизненных обстоятельств.

Что касается занижения цены в тексте договора, то здесь тоже не нужно ничего придумывать. Все мы понимаем, что покупатели недвижимости являются заложниками правил игры, установленных на рынке недвижимости, и вынуждены выполнять те условия, которые им диктует этот рынок. Занижение цены в тексте договора использовалось и используется продавцами недвижимости в целях уклонения от уплаты налогов в сделках, когда продавец владеет квартирой мене трех лет, но, как правило, при совершении такой сделки, продавец на ту сумму, которая не была указана в тексте договора, выдает покупателю расписку, то есть по факту всегда покупатель, действуя добросовестно, платит за квартиру рыночную цену. Другой вопрос, что такие расписки судом при оценке доказательств не всегда учитываются, и тогда в судебных решениях появляется фраза «квартира была продана по цене существенно ниже ее рыночной стоимости». Жизненный опыт подсказывает мне не доверять таким фразам в решениях судов, вся правда находится в материалах гражданских дел – такие расписки в них имеются.

Когда речь заходит об оценке судами доказательств в делах, связанных с изъятием квартир у добросовестных приобретателей по искам органов государственной власти сразу вспоминается следующая часть Обзора судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления (цитирую дословно):

«Поскольку орган муниципального образования являлся стороной не только договора социального найма, но и договора передачи квартиры, имел возможность проверить соответствие действительности представленных Л. документов, однако не проявил должной осмотрительности, суд пришел к правильному выводу о том, что спорное жилое помещение было отчуждено муниципальным образованием и передано во владение Л. по воле собственника жилищного фонда и в силу пункта 1 статьи 302 ГК РФ не могло быть истребовано от добросовестного приобретателя М., приобретшего его у Л. по договору купли-продажи.».

Так вот. Еще несколько лет назад аналогичные обстоятельства оценивались судами как указывающие на отсутствие воли собственника на первоначальное выбытие имущества из государственной собственности. На основании таких выводов людей лишали собственности и выселяли на улицу. Изменение позиции судебных органов на судьбы этих людей никак не повлияло. Государство, в лице своих судебных органов, просто искалечило людям судьбы. И никто за это до сих пор не ответил. Такие незаконные решения судов до сих пор не отменены.

Поэтому у меня есть веские основания не доверять судам и не соглашаться с текущей логикой рассуждений Верховного Суда РФ в вопросе оценки добросовестности или недобросовестности покупателей квартир. Ошибки государственных органов слишком дорого обходятся людям.

Давайте взглянем на проблему со стороны. Ну, невозможно вообразить, чтобы, например, многодетная семья умышленно купила квартиру с криминальным прошлым. Это к вопросу о разумности действий покупателей.

Обычная житейская логика подсказывает, что обычные люди (не мошенники) не покупают квартиры, если не уверены (или их не убедили) в том, что сделка является юридически чистой.

Между тем, квартиры отнимают у обычных людей, а мошенники остаются безнаказанными. Недопустимо наказывать пострадавших, отнимать у них жилье, только из-за того, что они попались на уловки мошенников.

А кто собственно создал условия для мошенничества?

Кто подписывал незаконные приватизационные сделки? Официальные представители органов власти Москвы.

Кто оформлял приватизационные сделки на умерших? Снова официальные представители органов власти Москвы.

Кто регистрировал задним числом в квартиры мошенников и снимал с регистрационного учета умерших нанимателей и собственников как живых? Сотрудники паспортных столов.

Кто, зная об информационных запретах, не сообщал об этом покупателям? Сотрудники Росреестра.

Есть случаи, когда мошенники становились собственниками на основании подлинных решений судебных органов. Кто в этом виноват? Конечно, суд.

А кто-нибудь привлек этих представителей государства к ответственности? Где приговоры и решения судов о взыскании с этих лиц ущерба, причиненного городу Москве и пострадавшим людям? Что-то не слышно об этом.

Теперь давайте на минуту представим, что государство все-таки решит предпринять хоть какие-то реальные шаги по принятию мер общего характера «в целях прекращения длящегося нарушения прав человека» и решит вернуть изъятые квартиры гражданам. Мой личный пример показывает, что все это будет встроено в существующую систему судопроизводства – все будет происходить в рамках очередных судебных разбирательств с отменой ранее вынесенного судебного решения и, наконец, вынесением судом определения о повороте исполнения отмененного судебного решения.

Теоретически, процессуальный институт поворота исполнения решения суда должен позволять восстанавливать права и охраняемые законом интересы заинтересованной стороны, нарушенные исполнением отмененного в дальнейшем судебного акта.

Общеизвестно, что институт поворота исполнения решения суда основан на общепризнанном принципе, в силу которого признание незаконным и отмена исполненного решения, которым были установлены правовые отношения между сторонами, должны влечь за собой обращение обеих сторон в то положение, в котором они находились до исполнения решения (реституция) – исходя из этого положения Европейский Суд Постановлением по делу «Гладышева против России» предписал России обеспечить при помощи соответствующих мер полное восстановление (restitutio in integrum) права собственности заявительницы на квартиру.

Комитет Министров Совета Европы, под контролем которого проводится исполнение постановлений Европейского Суда по правам человека, в рекомендации от 19.01.2000 г. N R (2000) 2 «По пересмотру дел и возобновлению производства по делу на внутригосударственном уровне в связи с постановлениями Европейского Суда по правам человека» также указывает на обязанность государства-ответчика осуществлять меры, обеспечивающие, восстановление той ситуации, в которой лицо находилось до нарушения государством Конвенции о защите прав человека и основных свобод (restitutio in integrum).

Официальная же позиция, например, Управления Росреестра по Москве в настоящее время заключается в том, что законодательство о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним не содержит предписаний и процедур, связанных с исполнением судебных актов о повороте исполнения ранее принятых судебных актов.

Другим словами, Росреестр отказывается исполнять судебные акты о повороте исполнения ранее вынесенных судебных актов. Это в очередной раз отсылает нас к вопросу о добросовестного исполнения государством международных обязательств, в том числе в связи с участием России в Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В настоящее время в Европейском Суде по правам человека на стадии коммуницирования находится, как минимум, два десятка дел-клонов дела «Гладышева против России» и, я уверена, что большая часть этих дел будет рассмотрена в пользу граждан.

Граждане, подавшие жалобы в Европейский Суд рано или поздно столкнутся с ситуацией, в которой оказалась я сама – люди просто не смогут восстановить свой титул собственника. Именно восстановить, а не повторно пройти первичную процедуру регистрации права собственности.

Представляется, что процедура восстановления права собственности гражданина должна вообще проходить без участия гражданина, так как его вины в неправомерном изъятии у него собственности никогда не было, кроме того, гражданин не являлся инициатором соответствующих судебных разбирательств.

Вывод. В настоящее время в российском законодательстве отсутствует твердое правовое основание, которое гарантировало бы покупателю то, что его сделка является юридически чистой и в будущем он не будет лишен собственности. И в этой связи нельзя не согласиться с озвученной в сентябре 2014 года позицией Уполномоченного по правам человека в городе Москве:

«Поэтому мой совет, или точнее призыв, таков: не покупайте жилье на вторичном рынке, дорогие москвичи.» см. http://www.ombudsman.mos.ru/node/21787

Кроме того, в законодательстве также отсутствует механизм эффективного восстановления права собственности граждан на недвижимое имущество, нарушенного государством в связи с неправомерным изъятием этой собственности у граждан. Хотя государственные органы власти и не лишены возможности действовать в интересах граждан в соответствии с международными обязательствами России, но, к сожалению, они без указания «сверху» этого делать не хотят.

При отсутствии четких законодательно закрепленных юридических конструкций, реально гарантирующих права добросовестных приобретателей, все судебные процессы, инициированные органами государственной власти против добросовестных приобретателей, по сути, являются жестоким юридическим экспериментом. Недопустимо ставить на людях юридические опыты, в результате которых часть из них в прямом смысле теряет здоровье, а иногда и умирает, а детской психике наносится непоправимый вред. Дети - будущее страны. Каких граждан мы вырастим, если с малых лет демонстрируем им беспринципность и безответственность государства?

Ctrl

Enter

Заметили ошЫбку

Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Комментарии (0)

Мы в

Мы в YouTube